Материалы

Журнальный столик. Февраль 2018. GALA Биография

Подробности

Создано 01.03.2018 17:57

Просмотров: 3643

В мире существует всего три человека, завоевавшие все значимые трофеи в хоккее, к которым относят победы на чемпионате мира, Олимпиаде, Кубке Канаде и Кубке Мира, Кубке Стэнли.

Кроме Скота Нидермайера и Вячеслава Фетисова, в эту большую тройку входит Игорь Ларионов, хоккеист, биография которого может послужить сценарием для самого захватывающего фильма. Кроме громких титулов, этот легендарный нападающий славен тем, что до 44 лет продолжал играть на самом высоком уровне, наводя ужас на вратарей соперников.

Игорь Ларионов завершил спортивную карьеру двенадцать лет назад. Сегодня он успешный ресторатор, винодел и, конечно, легенда спорта. В интервью «Биографии» он рассказал о том, что помимо силы и ловкости, в хоккее и вообще в жизни нужны трезвый ум, холодный расчет, братская сплоченность, а заодно честь и совесть.

Беседовал Андрей Захарьев «ИГРА В ПРАВДУ»  

Они прославились на весь мир как Анн и Серж Голон, авторы романов о приключениях золотоволосой красавицы Анжелики, весьма неспокойно жившей в XVII столетии.

Книги о «маркизе ангелов» были переведены на множество языков, снятые по ним фильмы с Мишель Мерсье и Робером Оссеином в главных ролях с триумфом прошли по экранам всего мира. Но об авторах почти никто ничего не знал.

    За гранью литературы, в обычной жизни у них были другие имена — Симона Шанжё и Всеволод Голубинов. Хотя эта «обычная» жизнь для них оказалась наполненной приключениями и преодолением невзгод не меньше, чем жизнь придуманной ими героини. А еще в их жизни была Любовь, четверть века соединявшая их на земле.

    Удивительно, как много у них бы­ло общего - в чувствах, характе­рах - с героями их романов. Так же как Анжелике - де Пейрак, с первого взгляда Всеволод Голубинов не понравился Симоне Шанжё. Некраси­вый. Хромой. Лысый. Старый. В 1947 го­ду, когда французская журналистка, при­ехавшая во Французское Конго снимать документальный фильм о строительстве модернистской церкви Святой Анны и за­державшаяся в Браззавиле в поисках новых сюжетов, брала интервью у русского эми­гранта, химика и геолога, во время войны - отважного сторонника де Голля, а ныне - управляющего рудником. Ей было двадцать пять с половиной, ему - уже сорок. Однако Симону очаровал его голос, глу­бокий и мягкий, его изысканные манеры, его деликатность, его внимание к каж­дому ее вопросу.

    Всеволод Голубинов, сын российского дипломата, родился 23 августа 1903 года в Туркестане, в многоязыкой Бухаре. С пяти до четырнадцати лет он жил в Исфахане (Иран). Надо сказать, в круг знакомых общительного, любознательного и бесстрашного отпрыска царского сановника входили очень разные люди: юный Сева заслушивался рассказами немецкого геолога, проводившего разведки в тогдашней Персии, и «приятельствовал» с главарем исфаганских разбойников…

Образование Сева Голубинов получил домашнее, а продолжать его был отправлен в 1917 году в Севастопольскую гимназию. Но вскоре грянула революция, и четырнадцатилетний подросток оказался один в охваченной хаосом стране. Уже тогда проявился его характер: в поисках родных он исколесил полстраны, узнав, что они эмигрировали, со спрятанным в башмаках золотом и украденным пистолетом пробрался в Крым. Там устроился помощником кочегара на корабль, шедший во Францию, где через несколько месяцев и нашел свою семью…

В 20 лет Всеволод Голубинофф (так теперь его называли) окончил Высшую химическую школу в Нанси, где изучал химию и минералогию, а к языкам, выученным в детстве, прибавил новые. Он стал самым молодым доктором наук во Франции, кроме того, получил восемь магистерских степеней — по математике, физике, электричеству, радиоактивности и др.

    Вскоре начались его путешествия по миру: Китай, Тибет, Лаос и, наконец, Африка — молодой ученый проводил геологоразведку, работая на крупные компании и французское правительство. Кстати, его заработок позволил оплатить обучение младших братьев и сестер…В послевоенные годы Всеволод продолжил работать в Африке. Справедливый и многое знающий европеец недаром получил у африканских племен прозвище «белый волшебник»…

Елена Прокофьева «ОН БЫЛ МОЕЙ МУЗОЙ»

Когда Адриано Челентано пришло официальное уведомление о присвоении ему почетного звания профессора литературы и философии университета Фоджи, откуда родом его родители, он, бросивший школу в 12 лет и с тех пор никогда и нигде не учившийся, написал в ответ: «Я вынужден отказаться, так пришлось бы стать лучше, чем есть, а я не хочу становиться слишком серьезным. Я остаюсь королем невежд».

Несерьезность, детская непосред­ственность - способ жизни Че­лентано. С тех пор как в детстве он был главным клоуном на сво­ей улице, он так и остался «ребенком на­всегда». «Недостатки у меня - недостатки ребенка. И вместе со мной они, пожалуй, не взрослеют. Я так и не научился быть взрослым», - признается артист. Даже свой миллионный бизнес он упрямо отказыва­ется вести «по-взрослому»: «Я не подчи­няюсь законам шоу-бизнеса - выпускаю альбомы, когда хочу, и не езжу с обязатель­ными концертами только потому, что так положено. Мне на рекламу вообще напле­вать, меня и так все знают». Как и в свое голодное детство, он до сих пор пьет кофе... с маслом - так сытнее. «Да, я кладу масло в кофе, как делала это моя мама», - каждый раз нетерпеливо объ­ясняет Челентано официанту в каком-ни­будь элитном ресторане. К своим 80 годам, исполнив около шести сотен песен, записав более четырех десятков музыкальных альбомов и исполнив более четырех десятков ролей в кино, он говорит, что «никогда не чувствовал себя звездой». Ему больше нравится считать себя «человеком из наро­да».

    Адриано Челентано родился в семье бед­няков Леонтино и Джудитты Челентано, в поисках заработка переехавших с сель­ского юга на промышленный север Ита­лии, в Милан. В январе 1938 года - Адри­ано появился на свет 6 января - его брату было уже восемнадцать, а сестрам - шест­надцать и двадцать два. «Тогда их очень за­бавляло, что у них будет маленький брат, в то время как они уже такие большие».

        Однажды Джудит­та почувствовала себя нехорошо. Она очень не любила обращаться к врачу, считая не­приличным раздеваться перед чужим муж­чиной. Потом все же пошла, испугавшись, что заболела серьезно. Врач ее успокоил: «Не волнуйтесь, синьора. У вас третий ме­сяц беременности». Джудитта расстрои­лась: в свои 43 года считала себя слишком старой и была уверена, что ребенок не вы­живет. «Моя мать так часто повторяла, что я умру, что убедила в этом всех, и к мо­ему появлению не было приготовлено ров­ным счетом ничего - ни распашонки, ни пе­ленки, ничего!» - рассказывает Челентано. Когда же в доме на улице Глюка Адриано Челентано все же появился на свет, он мол­чал, и все решили, что он и вправду мерт­вый. К счастью, это оказалось не так.

Владимир Симонов «КОРОЛЬ НЕВЕЖД»

У каждой страны – свои пророки. Мало кто из американцев знает про Вангу или Мессинга, зато они до сих пор верят предсказаниям Эдгара Кейси, таким же странным, как и вся его жизнь.

Еще в раннем детстве Кейси понял, что отличается от других людей. У его родителей, фермеров из шта­та Кентукки, было еще четыре до­чери, но именно Эдгар, родившийся в марте 1877 года, стал всеобщим любимцем. Да­же отец, угрюмый неудачник, хвалил его: «Он был всегда в хорошем настроении, очень приятный и интересный мальчик». Дедушка Томас и вовсе не чаял души во вну­ке - тот часами сидел у него на коленях, ут­кнувшись, как в подушку, в белую бороду старика и слушая его рассказы. Когда Эд­гару было четыре года, дед у него на глазах упал с лошади в пруд и утонул. После это­го Кейси всю жизнь испытывал страх пе­ред купанием. Были и другие последствия: подолгу сидя в амбаре, где Томас когда-то сушил табак для продажи, он не раз видел там покойного деда и даже говорил с ним. Когда он рассказал об этом родителям, его отругали за вранье. Еще больше ругали за нежелание ходить в школу и учить скуч­ные уроки. Эдгар предпочитал убегать в лес к старому дубу, к птицам и белкам, которым он всегда приносил что-нибудь вкусное. Там он молился, чтобы Всевышний указал ему путь в жизни, и молитвы были услыша­ны: однажды (ему было тогда 11 лет) в его комнате появился ангел, сказавший: «Твое призвание - помогать больным и упавшим духом».

    Как-то вечером отец устроил сыну разнос из-за ошибки, которую тот допустил на уроке, а потом влепил такую затрещину, что Кейси упал со стула. Поднимаясь, он ощутил в голове гудение, сквозь которое пробивались слова: «Если ты немного поспишь, мы поможем тебе». Он попросил у отца разрешения поспать, и тот, слегка напуганный, - не навредил ли он своему любимцу? - согласился. Че­рез пять минут мальчик проснулся и вдруг понял, что выучил урок наизусть. Так с тех пор и повелось - стоило ему немного по­спать на любой книге, как он выучивал ее содержание от корки до корки…

Вадим Эрлихман «СПЯЩИЙ ПРОРОК»

Скандальная прижизненная репутация австрийского художника Эгона Шиле, чья выставка прошла в Москве с маркировкой 18+, преследует и его работы. Портрет главной женщины его жизни, Валли Нойциль, был арестован на нью-йоркской выставке и провел долгих 12 лет в заключении в специальном хранилище в Квинсе.

«Портрет Валли Нойциль» не так уж давно висит на одной стене вместе с автопортретом Эгона Шиле в коллекции Музея Леопольда: пара рассталась, портреты — остались. Закрутившееся несколько лет назад дело о спорном наследстве художника вызвало интерес публики к подробностям этого романа.

    Они встретились в 1911 году, в доме Густава Климта, учителя и кумира Шиле. Климт всегда был окружен хо­рошенькими женщинами. Тут были и его заказчицы, пылкие почитательницы его таланта, и, конечно же, натурщицы, свободные, чувствен­ные, раскрепощенные. Среди них была и юная Валли Ной­циль. Ей было всего 16 лет, но она была человеком уже много испытавшим в жизни.

    Валли не отказала молодому живописцу Эгону Шиле, когда он попросил ее стать моделью для его картины. А потом она влюбилась…Он увез Валли в Крумау, и у обоих началась новая жизнь. Местные жители, добропорядочные авст­рийские обыватели, наблюдая эту пароч­ку, были страшно возмущены - приез­жий художник такое себе позволяет: жи­вет с сомнительной девицей, - кстати, несовершеннолетней! - привечает в сво­ем доме беспризорных девочек, да еще рисует картины, которые показы­вать в приличном обществе просто не­мыслимо! Шиле с Валли пришлось уехать. Их новым пристанищем стал маленький спо­койный Нойленгбах, на западе от столицы. Как и в Крумау, студия Шиле - прибежище всех неблагополучных детей округи, мно­гие из которых - и мальчики, и девочки - ему позировали, и даже обнаженными, в тех по­зах, которые он им придумывал. И не всег­да эти позы были нормальны с точки зрения общепринятой морали. Но теперь Эгон хорошо осознавал, что он делал.

    «Ху­дожники живут вечно. Я всегда считал, что только величайшие художники мира мо­гут писать фигуру человека... Я пишу свет, исходящий от тел... - так формулировал он свою философию в письме коллекци­онеру доктору Оскару Райхелю. - Эроти­ческие произведения тоже священны! Од­ного «живого» произведения достаточно, чтобы сделать художника бессмертным. Мои картины следует помещать в здания, подобные храмам». Похоже, этому юному гению, полному гордыни и мессианства, смерть от скромности не грозила. Да только вот беда - большая часть об­щества исповедовала совсем другие взгля­ды и на эротическое искусство смотрела совсем иначе.

Ирина Опимах «ШОК ШИЛЕ»