Материалы

Журнальный столик. Март 2018. Родина

Подробности

Создано 18.03.2018 19:11

Просмотров: 3557

4 июня 1918 года дипломаты Франции, Англии, США и Италии заявили коллективный демарш правительству Советской России: "Державы Антанты, рассматривающие чехословаков как союзную армию, будут расценивать их разоружение или плохое обращение с ними как враждебный акт по отношению Антанты, продиктованный немецким влиянием".

    В конце июля 1918 года чехословаки, захватив Екатеринбург, двинулись дальше на запад. У станции Кын произошло одно из самых кровопролитных сражений гражданской войны на Урале.

    Именно здесь сошлись в бою 22-летний поручик Людвиг Свобода из третьего стрелкового полка имени Яна Жижки и 31-летний командир венгерского коммунистического батальона Ференц Мюнних (товарищ Михин). "Родина" попыталась реконструировать эти события, пользуясь материалами государственного архива Пермского края и сведениями из пермской краевой библиотеки им. М. Горького.

    Оборону у станции Кын держали рабочие отряды, бронепоезд и латыши из Тукумского полка. Но после первого же боя прибалты оставили позиции и исчезли. Тогда в Кын из Перми и был направлен Московский коммунистический интернациональный батальон товарища Михина. Под началом бывшего лейтенанта австро-венгерской армии состояло 360 венгров. Они так же, как и чехи, угодили в русский плен и встали на сторону Советской власти.

    7 августа 1918 года, еще затемно, два отряда чехословаков пошли в обход станции, третий с рассветом ударил по красным в лоб. Венгры из отряда Михина били из пулеметов по наступающим цепям, из пушек по ним лупил бронепоезд. Бой на станции Кын стал первым испытанием для интернационального отряда, это были опытные бойцы, обстрелянные на фронтах мировой войны.

Надо ли говорить, что и противник у них был тоже серьезный.

Поручик Людвиг Свобода повел взвод в атаку с тыла. Под рев паровозных гудков - наступавших обнаружили. Тем не менее, чехи разрезали обороняющиеся порядки красных, которые укрывались за домами, зданиями мастерских. В разгар боя появился бронепоезд, несколько раз выстреливший картечью по наступающим порядкам. Чехи забрасывали его гранатами...

- Развернуть пулеметы! - скомандовал товарищ Михин и сам повел огонь из "льюиса". Возможно, пущенные венгром пули просвистели над головой чешского лейтенанта Свободы...

    Станция Кын была взята чехословаками к ночи. Увидев повешенного накануне товарища, они жестоко расправились с пленными венграми: прежде чем повесить их на балках железнодорожного пакгауза, вырезали на телах звезды, выкалывали глаза...

Из оперативной сводки 3-й армии Восточного фронта от 8 августа 1918 года:

"На Лысьвенском направлении наши части отошли на станцию Новая Лысьва, доблестно сражавшийся батальон интернационалистов окружен и уничтожен, прорвавшиеся 35 человек этого батальона прибыли на станцию Лысьва, с погибшим отрядом остался в руках противника броневой поезд и 6 паровозов".

    Летом 1918 года на Урале сражались под разными знаменами немцы, китайцы, чехи, венгры, финны, австрийцы, румыны, словаки, корейцы. Кого-то из них называли воинами-интернационалистами, кого-то - интервентами. Все они безжалостно убивали и друг друга, и русских солдат. Но хуже всего приходилось местным жителям. В глухой тайге и красным, и белым постоянно приходилось брать проводников, но при смене власти их безжалостно расстреливали за пособничество врагу...

    Осенью 1918 года Чехословакия провозгласила независимость. Оставив фронт, чехи потянулись во Владивосток, откуда через два океана вернулись домой. Возвратились на родину и большинство венгров. Поручик Людвиг Свобода продолжил службу в чешской армии. А товарищ Михин уже под своими именем Ференца Мюнниха занялся строительством социализма в родной Венгрии.

    Через двадцать лет оба снова окажутся в России. И будут уже на одной стороне сражаться с фашистами. А после войны Людвиг Свобода станет президентом Чехословацкой Социалистической Республики, Ференц Мюнних - премьер-министром Венгерской Народной Республики. Наверняка они не раз встречались на совещаниях руководителей стран Варшавского договора. И, может быть, вспоминали свою первую встречу на станции Кын в августе 1918 года...

Константин Бахарев

«ЗА ЧЬЮ СВОБОДУ СРАЖАЛСЯ ЛЮДВИГ СВОБОДА?»

6 марта 1918 года отряд английских морских пехотинцев высадился в Мурманске с линейного корабля "Глори". На следующий день на рейде появился английский крейсер "Кокрен", 18 марта - французский крейсер "Адмирал Об", 27 мая - американский крейсер "Олимпия". В августе американцы, англичане и французы заняли Архангельск...

    Так сто лет назад в Россию пришла интервенция.

Ее история по сей день мало изучена. Вот, к примеру, чехословаков, занесенных на Транссиб вихрем Гражданской войны, одни считают ярыми противниками советской власти, другие заложниками революции, третьи бандитами и мародерами.

Об интервенции 1918-1922 годов, отличавшейся порой небывалой жестокость по отношению к русскому населению, рассказывает журнал "Родина"

https://rg.ru/2018/03/06/rodina-interventy.html

"Теснота и перенаселенность человеческих помещений являются одним из самых тяжких испытаний и одной из самых страшных казней в жизни. Как уберечь человека, постоянно погруженного в тоску беспросветно-нудной жизни, от раздражения и склоки, от отчаяния и злобы, ведущих к пьянству, к преступлениям, к политическим эксцессам?

   Одного просвещения для этого мало, недостаточно также благоустройства труда, ибо думаю, решающим моментом и влиянием в жизни человека является не труд, а тот досуг, который остается у него после труда.     Только в часы досуга есть место для любви и радости, для всего того, что превращает робота в человека и человека в личность. И часто в жизни лучше узнаешь человека не столько по "служебным" делам его, сколько по тому, чем он заполняет свои досуги. Думаю поэтому, что самое страшное в жизни человека - это отсутствие какой бы то ни было радости, отдушины..."

    Эти слова принадлежат графине  Софье Владимировне Паниной (1871-1956), представительнице одного из знатных семейств российского общества. Последняя представительница графской линии рода Паниных, Софья была одной из богатейших в России невест, единственной наследницей несметного состояния, обладательницей роскошного дворца в Петербурге, поместья в смоленской деревне Дугино и подмосковном Марфино.

   Однако Панина всю себя и свое состояние отдала делу народного просвещения и благотворительности. Член партии кадетов, Софья Владимировна была во Временном правительстве товарищем министра (то есть заместителем). Сначала - министра призрения, потом - просвещения.

    За то, что она отказалась выдать большевикам деньги министерского бюджета, заявив, что отдаст их только представителям "законной власти", ее, разумеется, арестовали, отдали под революционный трибунал, но все петроградское сообщество встало на защиту графини. В адрес трибунала писали рабочие Петроградских заводов и фабрик, беднейшие обитатели Лиговки...

В письмах они называли Софью Панину "другом народа". Как же могло такое случиться, что совсем молодая девушка стала заботиться не о собственном благополучии, а о жизни простого народа, размышляла

Ольга Штраус

«ТЮРЕМНЫЕ ЛЕКЦИИ СОФЬИ ПАНИНОЙ»

https://rg.ru/2018/03/15/rodina-panina.html

    Кино в очередной раз доказало, что остается важнейшим из искусств. Снятый без видимого информационного повода и привязки к какой-либо дате художественный фильм "Движение вверх" рассказал о победе сборной СССР по баскетболу над американцами в финале мюнхенской Олимпиады-1972 и взорвал отечественный прокат.

Картина собрала в кинотеатрах более двух миллиардов рублей и стала абсолютным российским рекордсменом.

    Участников исторического матча, в котором все решилось в последние три секунды, с нашей стороны почти не осталось. К счастью, жив, здоров, готов общаться капитан той советской команды, ныне гражданин независимой Литвы Модестас Паулаускас. Владимир Нордвик побеседовал с героем фильма "Движение вверх" Модестасом Паулаускасом о мифах и реалиях олимпийской победы-72.

    «Расскажу забавный эпизод, о котором, думаю, мало, кто знает. В первых числах сентября 1972 года спецрейсом "Аэрофлота" мы вернулись в Москву. Кроме нас тем же бортом летели другие триумфаторы Игр - чемпионы, призеры. В Шереметьево устроили торжественную встречу, на которую собралось много народу. Нам предложили подняться на открытую площадку перед зданием аэровокзала, внизу стояли болельщики, журналисты, родственники спортсменов. Кто-то произносил приветственные речи, а мы с Сергеем Беловым, моим другом и партнером по сборной, ждали, пока все закончится. От нечего делать разглядывали пришедших людей. Вдруг Серега заметил в толпе свою жену, рядом стояла моя Янина, которая специально прилетела из Литвы, чтобы встретить меня.

Я помахал рукой, а Белов снял с шеи олимпийскую медаль и начал раскручивать над головой примерно так, как это делают метатели молота. Наверное, хотел показать: вот, что у меня есть, смотрите, что привез! Прямо скажем, не самый разумный поступок. Но вокруг царило ликование, трудно было не поддаться всеобщей эйфории. Кроме того, учтите, что в Мюнхене мы не успели отпраздновать победу, а в самолете заботливые стюардессы налили водочки...

Словом, одно из звеньев цепочки, на которой висела медаль, неожиданно разжалось, та сорвалась и улетела куда-то в сторону. Пулей просвистела! Все произошло так стремительно, что мы не успели ничего понять. Секунду назад медаль была, а теперь ее нет. У Сереги осталась лишь разорванная цепочка, которую он беспомощно вертел в руках. Думаю, мысленно Белов успел навсегда распрощаться с наградой. Если бы даже кто-то нашел ее, мог не вернуть, оставив на память как дорогой сувенир. На медали ведь не написано, чья она.

К счастью, у истории хороший финал. Буквально через пару минут после инцидента к нам на террасу пробрался парнишка, хотя охрана и пыталась не пускать, останавливала. Но он прорвался и протянул Сереге медаль:

"Это ваше, товарищ Белов. Вы обронили". Мы даже имя не догадались узнать, поблагодарили на словах - и все».

Владимир Нордвик

«КАПИТАН МОДЯ»

https://rg.ru/2018/03/14/rodina-kapitan-modya.html

Несколько раз в году приезжаю в это местечко, еще с середины XVII века называвшееся Хреновским опасным городком из-за многочисленных набегов татар. Впрочем, и в куда более поздние времена село Хреновое Бобровского уезда Воронежской губернии выглядело куда бойчее, чем сегодня.

    Старинный парк графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского расположился среди вековых дубов и кленов. Нужно сильно напрячь воображение, чтобы представить здесь и графскую усадьбу, и знаменитый конный завод, считавшийся эталонным. При обилии ручьев и речек, при высоком стоянии грунтовых вод травы здесь были настолько сочными, что не выгорали даже в засуху. Здесь удивительно дышалось, а от красоты, которая представлялась взору, слепило глаза.

Здесь когда-то была столица орловских рысаков.

    В витрине небольшого здешнего музея лежит "Указ нашему Сенату", подписанный Екатериной II в октябре 1776 года. Обширную часть воронежских земель - угодья в 180 тысяч десятин степи и 20 тысяч десятин леса - императрица подарила своему верному графу Орлову-Чесменскому за победу в битве с турками. Скоро здесь был построен величественный архитектурный ансамбль русского классицизма начала XIX века, исполненный швейцарским архитектором Доменико Жилярди. И разбит великолепный парк, деревья для которого специально свозились из ближайших лесов. Вся эта роскошь - к чему? Если только порадовать взоры, может, и не стоило того? Но если парковые тропинки ведут к искусству, красоте, памяти, то бесконечно прав был Алексей Григорьевич.

Здесь он станет лучшим конезаводчиком России, осуществив свою мечту. И его именем будут названы прекрасные скакуны, ставшие легендой.

    Орловского рысака сразу полюбили и наездники, и извозчики за резвый, но покладистый нрав. Им восхищались художники и литераторы. Порыв и движение - вот красота жизни! В активе питомцев Хреновского конезавода выигрыш Императорского приза в 1912 году в Санкт-Петербурге, многочисленные победы на дерби и призы Барса - самого престижного в стране состязания для лошадей рысистой породы. На конезавод приезжали Лев Толстой и Николай II, Антон Чехов и Михаил Булгаков, Семен Буденный и Майя Плисецкая, заметившая, что грациозности орловских рысаков могут позавидовать знаменитые танцовщики.

    А в начале 2000-х годов уникальная книга отзывов почти в 800 страниц исчезла из музея. Сегодня заброшены и продолжают медленно разрушаться постройки. И только полустершаяся мраморная доска на стене Конного двора напоминает, что когда-то усадьба Орлова-Чесменского была включена в золотой фонд памятников русской культуры и взята под охрану государства.

Елизавета Пинахина

«ОРЛОВСКИЙ РЫСАК»