Материалы
Журнальный столик. Апрель 2018. Gala Биография
- Подробности
- Создано 25.04.2018 14:02
- Просмотров: 3899
«Комедия, – говорил Юрий Никулин, – это наше все». Под «нашим всем» Юрий Владимирович имел в виду не российское, а общечеловеческое. Человек, как выяснили европейские просветители еще в XVII веке, отличается от всех других созданий только способностью смеяться. Смешно, но мы об этом все время забываем.
Этот актер почти всегда играл в эпизодах, причем отрицательных героев - тунеядцев, пьяниц и шпионов. Что не мешало зрителям любить его нежно и восторженно, хотя эта поистине всенародная любовь не спасла Сергея Филиппова от одиночества.
С недавнего времени существует версия, что Филиппов с его длинным породистым лицом - потомок немецких аристократов баронов Филиппи. Весьма сомнительно, конечно, но отца артиста, слесаря Николая Филиппова, в родном Саратове и правда звали «фон-бароном». Все потому, что он повышал квалификацию в Германии, выучил там язык и по возвращении, «приняв на грудь», любил распевать немецкие песни. Хорошо пела и его молодая жена, хохотушка Дуня. Немудрено, что их родившийся в 1912 году сын Сергей унаследовал артистический талант родителей, а заодно отцовский суровый нрав и его склонность к зеленому змию.
Уже в начале жизни будущему актеру довелось хлебнуть житейских неурядиц. С началом Первой мировой войны его отец ушел добровольцем на фронт, да там и сгинул. Воспитанием мальчика занялся брат матери, литейщик дядя Саша. Этот здоровенный мужлан сентиментально любил живность и зимними ночами отогревал у себя под боком то котят, то цыплят. Зато на племянника, спавшего в холодном закутке, так и сыпались подзатыльники. Хорошо, что скоро непрошеный воспитатель, записавшись в партию, отправился воевать с белыми. Сережа, предоставленный сам себе, как мог боролся с охватившим Поволжье голодом. Они с друзьями то ловили воробьев и жарили их на костре, то крали арбузы с плывущих из Астрахани барж. В семь лет мальчик пошел в школу, но доучился только до четвертого класса - как-то на уроке химии (у него было два любимых предмета - химия и литература) смешал все найденные в шкафу реактивы, и здание заполнилось ядовитым газом. Уроки были сорваны, виновника исключили. Расстроенная мать отдала его в ученики к немцу-краснодеревщику, но столяре из Филиппова не вышло - так же как слесаря, булочника и садовника.
Свое истинное призвание он открыл случайно. Позже вспоминал: «Шли мы как-то с другом мимо клуба. В окне увидели девчонок в коротеньких юбках. Ногами что-то выделывали, какие-то кренделя. Ноги понравились. И решил я, что это мое призвание - ноги. Мы заглянули в эту комнату. На двери была табличка «Хореографический кружок». Мы понятия не имели, что значит «хореографический», от слова «харя», что ли, но оказалось - нет. Тут занимались танцами. Поскольку мальчишек почти не было, преподавательница с удовольствием записала нас в кружок. Мой приятель скоро бросил занятия, а мне очень понравилось. Это была моя путевка в жизнь. Танец дал мне возможность покинуть отчий дом. С легким сердцем я поехал в Москву учиться».
Зоя Игумнова, Вадим Эрлихман
«НЕЛЮДИМЫЙ ЛЮБИМЕЦ ПУБЛИКИ»
Когда после долгих мытарств Савелий Крамаров эмигрировал из СССР, кто-то пустил шутку: «Ну вот, началась утечка мозгов...» Ирония была в том, что за популярным киноартистом прочно закрепилось амплуа, мягко говоря, простофили. Крамаров был в нем настолько органичен, что зрители полагали, что и сам актер, вероятно, недалеко ушел от своих персонажей.
Савелий должен был стать юристом, как отец. Виктор Савельевич Крамаров, родившийся в 1900 году в городе Черкассы Киевской губернии, окончил в 1924 году юридический факультет университета в Киеве. Несколько лет работал там в прокуратуре, а в 1928 году был переведен в Москву, в коллегию защитников при Мособлсуде, где занимался адвокатской практикой, и быстро стал весьма популярным в столице адвокатом. Когда он женился на Бенедикте Соломоновне Волчек, которую все звали Бася, и в 1930 году у них родилась дочь Таня, семье адвоката дали, как тогда говорили, «жилплощадь» - комнату в коммунальной квартире. В этой комнате на 2-й Мещанской улице 13 октября 1934 года появился на свет их второй ребенок, сын Савелий.
Виктор Савельевич, чтобы прокормить семью, перешел на работу юрисконсультом, но от адвокатской практики не отказывался. За что и поплатился - решился защищать одного героя Гражданской войны, объявленного врагом народа. Савелию было всего 4 года, но он хорошо запомнил, как в их крохотной комнатке появились люди в фуражках, да так много, что понятым - соседям по квартире - пришлось тесниться за порогом. Стояли они безмолвно, не выражая ни злорадства, ни сочувствия. Подписывали, не глядя, протягиваемые и бумаги - протоколы обыска. 26 мая 1938 года Особым совещанием при НКВД Виктор Крамаров был осужден к восьми годам лагерей по печал известной 58-й статье Уголовного кодекс РСФСР - за контрреволюционное преступление. Не принято тогда было защищать тех, кого объявляли врагами народа. Наказание отбывал в лагерях Дальстроя. По отбытии срока Крамаров-старший проживал в городе Бийске Алтайского края, работал юрисконсультом в конторе по заготовке зерна. В Москву он не имел права возвращаться и семью свою больше не видел, хотя, по одной из семейных легенд, Бася однажды приезжала к нему в лагерь вместе с детьми. Савелий этого не помнил, вспоминал только, что писал отцу письма, рассказывал, чуть привирая, о своих успехах в школе и о том - тут врал безбожно, - что дома все хорошо. Бенедикта, которая как ЧСИР, «член семьи изменника родины», вмиг осталась без работы - она была экономистом, - не выжила бы с маленькими детьми, если бы не помощь близких, и прежде всего брата, Леопольда Соломоновича Волчека. Лео с женой Марией первыми из родственников появились в разгромленной каморке, положили на уголок стола деньги - хоть как-то поддержать Васю. А брат помог ей устроиться копировщицей в проектный институт, где работал сам. Зарплата была крошечной, все понимали - выжить на эти копейки невозможно, поэтому между родственниками было составлено расписание - в какой день к кому из них приходить детям Баси обедать. Если к этому добавить, что вскоре началась война, то можно представить, в какой нищете и отчаянии, несмотря на помощь родных людей, жили Крамаровы.
Среди одноклассников Савелия и друзей по двору таких, как он, оставшихся без отцов, было много. Но даже они считали его чужим. Еврей. Рыжий. И еще у него был врожденный дефект глаза, толщинка какая-то неправильная на веке. Глаз косил. Понятно, приятели сразу же окрестили парня - Косой. Когда Сава слышал это обращение, он белел и бросался на обидчика или на обидчиков - число не имело значения. Во дворе за ним закрепилась слава хулигана, в школе - клоуна. Поставить постоянно шкодившего парня в угол? Он там такие рожи строил - класс умирал от смеха. Выгнать с урока? Его вообще тогда не найти - сбежит из школы. В старших классах на него просто махнули рукой - не нашлось преподавателя, сумевшего подобрать к нему ключик. Единственным человеком из своего детства и юности, кого он вспоминал с благодарностью, была соседка тетя Дуся. Родом она была из деревни, в столице очутилась, спасаясь от голода. Но именно она, работавшая билетером в кинотеатре, стала для пацана духовным просветителем. Кинотеатры в те годы всегда были набиты битком, очереди в кассу - сумасшедшие. Билеты хоть и недорогие, но и на них нужны деньги. А тетя Дуся своего соседа пускала так, без билета. Фильмы после войны были в основном «взятые в качестве трофеев при разгроме немецко-фашистских захватчиков», как обозначалось в титрах. Но почему-то среди трофеев было не так много немецких фильмов, а в основном американские, да и вообще лучшие фильмы со всего мира. «Тарзан», например. Четыре серии этого фильма в советском прокате растянули на два года. Два года все пацаны СССР, включая и Савелия Крамарова, болтались на веревках-тарзанках, развешанных по деревьям.
После войны сестру Таню забрали к себе родственники из Львова - Савелий заболел туберкулезом, и мать опасалась, что дочь тоже заразится. За себя Бася не боялась. Когда ее мужа вновь осудили по старому же делу, и он, потеряв надежду на освобождение и встречу с семьей, 28 марта 1951 года покончил с собой в Туруханске, она, похоже, почувствовала, что ей недолго осталось.
Через пару месяцев после смерти отца не стало и мамы Баси. Савелия, который сутками не отходил от матери в больнице, выгнали из палаты, чтобы он хоть немного выспался. Пришел на следущий день -сказали: сердце не выдержало. Обычный диагноз много страдавшего человека. Савелию было 16 лет, когда он остался один. Чтобы как-то продержаться, разделил свою комнатку в коммуналке ширмой и сдал угол какому-то приезжему. Время подходило к окончанию школы. Хоть учеба и шла через пень колоду, лишить сироту аттестата у преподавателей не хватило сил. А аттестат - это возможность поступить в институт. Он мечтал стать юристом, как отец, хотел доказать, что тот ни в чем не виновен. Родственники отсоветовали. Хотя какая-то сердобольная женщина в паспортном столе, не спрашивая у Савелия разрешения, вписала в его первом паспорте в графу национальность «русский», но как у сына «врага народа» шансов поступить на юридический факультет у него не было. Лесотехнический институт родственникам Савы показался и привлекательным, и доступным. Решающим аргументом стало: «Лесной воздух полезен для легких». Для легких - возможно, но для души... Сава потом хвалился, что за время учебы не раскрыл ни одного учебника. Да и на занятия ходил редко. Болтался по улицам, дышал свежим воздухом.
Во время одной из таких прогулок Сава увидел толпу, собравшуюся у ограждения, милицию. Решил, вспоминал он, что кого-то сбила машина. «Не по-настоящему, - пояснила старуха. - Кино снимают». Сава так и застыл с раскрытым ртом у веревки, отгораживающей съемочную площадку, на которой машина уже в десятый раз якобы наезжала на женщину. Режиссер, увидев изумленного Саву, тут же предложил ему сыграть в массовке. Нужно было изобразить испуг. Тот сказал, что он, конечно, может испугаться, если будет чего. И когда на него в первый раз в жизни «наехала» камера, он действительно испугался. Сняли один дубль, Сава снова ушел «в народ», так и не успев стереть с лица изумление, потому что к нему тут же подбежал человек, попросил расписаться на листке и вручил три рубля. Получалось, что служить искусству ничуть не хуже, чем дышать свежим воздухом в сосновом бору. Польза, по крайней мере, не меньшая.
Лев Шерстенников
«ВЕСЕЛИТЬСЯ И ДЕЛАТЬ ДОБРОЕ»
Анна Ардова не могла не стать актрисой. Ее бабушка служила во МХАТе, дед был известным писателем-сатириком. Мама - актриса ТЮЗа, папа - режиссер, дядя - Алексей Баталов, отчим - Игорь Старыгин. «Однако никто не ходил, не обивал за меня пороги институтов и театров, - говорит актриса. - Поэтому я и ценю то, что имею сейчас».
С Анной Ардовой мы встретились после спектакля. Зашли в кафе. Официанты при виде актрисы расплылись в улыбке, проводили к лучшему столику и принесли вазы под цветы. «Я сегодня настоящая звезда», - пошутила Анна, кивая на букеты от поклонников. Она из тех людей, кто с первых же минут располагает к себе: ни малейшего намека на звездность и капризность. Хотя, казалось бы, с такой родословной могла себе позволить и то и другое.
- Анна, в вашей семье есть традиции, которые передаются из поколения в поколение?
- У бабушки, известной мхатовской актрисы Нины Антоновны Ольшевской, и дедушки, писателя-сатирика Виктора Ефимовича Ардова, всегда был гостеприимный дом. Я стараюсь, чтобы мой дом был таким же. Люблю накрывать стол, готовить, угощать. Это такой кайф, когда говорят: «Ой, как вкусно!» Моя самооценка сразу подскакивает. (Улыбается.) Еще, сколько себя помню, мы всегда праздновали Пасху. Это мой любимый праздник. Когда была маленькая, мы ходили на крестный ход, который начинался перед большой службой, ближе к полуночи. Все кричали: «Христос воскресе!» А мы отвечали: «Воистину воскресе!» Это безумно захватывало: свечи, колокола, крики... Ощущение, что ты летишь. Потом возвращались домой, бесились, насколько нас хватало, ели яйца, куличи, бабушкину пасху. Бабушка делала ее заварной, из творога. Пасху я до сих пор готовлю по бабушкиному рецепту.
- Гордитесь своими корнями?
- Не просто горжусь - равняюсь. Признаюсь: я человек с пониженной самооценкой и постоянно борюсь за ее повышение. Когда у меня случаются какие-то провалы, неудачи, появляются обиды, я постоянно вспоминаю бабушку, деда, и понимаю, что не имею права быть недостойной их. Не имею права бездействовать и предаваться унынию. Однажды мы с мамой ходили на выставку художника-авангардиста Владимира Татлина. Смотрели «Ну Татлин и Татлин, ну клевый...» И вдрг видим на стене фотографию деда, какие-то записи. Я говорю маме: «Удивительна вещь - дед и бабка были талантливые люди. Но, по большому счету, они реализовались не в профессии, а просто как хорошие люди и настоящие друзья».
И это удивительно. Мои предки служили добру. Мне это придает сил, я этим горжусь, все время на них равняясь. Да мне бы хоть чуть-чуть дорасти до своей бабки! Я часто задумываюсь, в какое время они жили, сколько им довелось пережить. Но при этом они оставались людьми, у них хватало сил любить, дружить, творить.
Интервью брал Денис Аверкин
«Я ЖИЗНЬ ЛЮБЛЮ»
Екатерина Варнава, звезда Comech Woman на ТНТ, - девушка очень открытая во всем, что не касается ее личной жизни. Здесь - табу, и так было всегда. Пока мы не встретились в кафе втроем - с Катей и ее молодым человеком Константином Мякиньковым, профессиональным танцовщиком, чтобы поговорить о любви.
- Я с детства занималась бальными танцами, занималась профессионально, и, естественно, когда все усиленно учились в школах, я проживала другую жизнь - в танцах. У меня всегда были определенные лидерские способности, я четко понимала, что это мое будущее: когда закончу школу, буду преподавать бальные танцы. Сомнений никаких не было. В шестнадцать лет полистала книжечку о вузах, нашла Институт культуры, факультет хореографии, и думаю: «Ну вот, когда, если не сейчас?» Взяла свою подругу, и мы с ней поехали - дело было зимой, холод адский! - в Химки, где находится институт. Добрались туда часам к восьми вечера. Говорю: «Здравствуйте, меня зовут Екатерина Варнава, мне нужно поговорить с деканом». Человек в деканате снимает очки, смотрит на меня внимательно: «А по какому вопросу вы пришли?» - «Ну по какому вопросу - по вопросу поступления». - «А у вас документы есть? Что вы заканчивали? В каком колледже учились?» Я говорю: «Нет, с собой ничего нет». - «Ну тогда собирайте документы и приходите». А у меня вообще никаких документов не было, и я поняла, что с Институтом культуры ничего не получится...
И поступила в Институт стали и сплавов. Дело в том, что у меня родители работали на заводе стали и сплавов. Мама в здравпункте была главврачом, папа - в охране труда, он у меня бывший военный. На этом заводе вообще был мой первый заработок, я там стала учеником делопроизводителя. От завода мы ездили в лагерь «Геолог», там прошло мое детство. Естественно, у завода была непосредственная связь с Институтом стали и сплавов. Только-только там открыли гуманитарный факультет, специальность «юриспруденция», и я сказала: «Ну все, сам бог велел». На третьем курсе учеба в институте уже стала мне неинтересна, и я поняла, что надо параллельно еще чем-то заниматься. Понятно, спас институтский КВН, а дальше все, как говорится, пошло по накатанной.
Беседовал Вадим Верник.
«МЫ УМЕЕМ СМЕЯТЬСЯ НАД СОБОЙ»